В спорах рождаются папоротники.
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра
В спорах рождаются папоротники.
Из чего же, из чего же, из чего же...
В спорах рождаются папоротники.
Отвратительно в этом то, что все окружающие знают "как лучше" и "как есть на самом деле". И они, конечно, тебе расскажут о том-как-есть. Говно лишь в том,что они ограничены ровно на половину. На чувственную половину. То,что они говорят, безусловно верно,я и сама это знаю, но, чуваки, там еще и эмоции есть. Я либо умная девочка,которая на все наплевала, забыла о том,что если человек сделал один раз, он сделает второй, и при этом я получаю бонус в виде каких-то нечеловеческих хрипов, которые, к слову, тоже начинаются весьма культурненько.
Но есть другой вариант. Баба-дура,называется. Основной мотиватор тут восторженное " все люди хорошие!". Не поспоришь, да. В этом сценарии я упиваюсь счастьем, потом случается какое-то дерьмо,я удивляюсь, упиваюсь горем, а потом решаю, что все это или какое-то недоразумение, или виновата во всем я, меня надо срочно менять, но поскольку как именно менять никто не знает, я вскоре вновь погружаюсь в пучину радости и любви.
Даже странно на этих словах заканчивать пост. Когда вокруг сплошная боль. О, теперь хорошо.
Но есть другой вариант. Баба-дура,называется. Основной мотиватор тут восторженное " все люди хорошие!". Не поспоришь, да. В этом сценарии я упиваюсь счастьем, потом случается какое-то дерьмо,я удивляюсь, упиваюсь горем, а потом решаю, что все это или какое-то недоразумение, или виновата во всем я, меня надо срочно менять, но поскольку как именно менять никто не знает, я вскоре вновь погружаюсь в пучину радости и любви.
Даже странно на этих словах заканчивать пост. Когда вокруг сплошная боль. О, теперь хорошо.
пятница, 06 декабря 2013
В спорах рождаются папоротники.
Такое количество света и тепла не дают отпустить. Столько хорошего, каждое место, песня с чем-то связаны. Какой-то фильм. _Как_ могло быть плохо, если было так хорошо. Ничего не понимаю. Я слишком отвратительна.
Простите за песню.
В спорах рождаются папоротники.
Бегаю по темной комнате, пытаюсь найти выход. Ничего не получается. Я в панике.
четверг, 05 декабря 2013
В спорах рождаются папоротники.
Вот когда мы бухали, плакали или грызлись -
Выделялось какое-то жизненно важное вещество.
Нам казалось, что это кризис.
На деле, кризис -
Это ни страдать, ни ссориться, ничего.
Раньше было мало ответов; теперь не стало самих вопросов.
Мониторы, турбины, кнопочки вправо-влево, вперед-назад.
Как все это заставить летать, отбросив
Смысл жизни, которому - здравствуйте, друг Иосиф, -
Ни прислать ребяток,
ни сунуть денег,
ни приказать?
Выделялось какое-то жизненно важное вещество.
Нам казалось, что это кризис.
На деле, кризис -
Это ни страдать, ни ссориться, ничего.
Раньше было мало ответов; теперь не стало самих вопросов.
Мониторы, турбины, кнопочки вправо-влево, вперед-назад.
Как все это заставить летать, отбросив
Смысл жизни, которому - здравствуйте, друг Иосиф, -
Ни прислать ребяток,
ни сунуть денег,
ни приказать?
(с) Полозкова
среда, 04 декабря 2013
В спорах рождаются папоротники.
Бедные дети,они-то точно ничего плохого не сделали.
В спорах рождаются папоротники.
Совсем недавно, я прониклась мыслью о том, что если человек умирает, то автоматически пропадает та система координат, в которой его бы за это осудили, в которой люди бы расстроились. От этого осознания мне значительно полегчало. Меня за это не осудят, мне уже ничего не будет. Это так классно.
Так чудно раствориться и перестать. Чувствовать, болеть, Быть.
Я все делаю сама. И отношение к себе людей я формирую сама. И их поступки тоже. А значит, я сама могу выбрать, когда мне уйти.
Там, наверху, сидит кто-то очень злой или просто потерявшийся и меняет местами списки моих желаний и моих страхов. Чувак, я к тебе обращаюсь. Если что, ты вправе меня убить, это не такое длительное удовольствие, но... весьма тоже неплохо
Ощущение субъектности офигительно, если тебе с этим есть что делать. Если у тебя есть силы, чтобы приподнять голову хоть на сантиметр. В противном случае нет никакого выхода. Почти.
вторник, 03 декабря 2013
В спорах рождаются папоротники.
Если вдруг есть люди, кто давно хотел рассказать мне, как он сильно меня любит, но почему-то не выходило, сейчас именно тот момент, когда это можно сделать.
суббота, 30 ноября 2013
В спорах рождаются папоротники.
Ты уезжаешь? - да
Бросаешь бедных родителей? - нет
Ты нас не любишь? Хочешь, чтоб мы тут сдохли больные и никому не нужные?! - Мам, а потом я удивляюсь, почему мне все говорят, что я манипулирую, а вот кто у нас пример подает!
Глупости, шуток не понимаешь.
**
так что это, ребята, у нас шуточки такие.
четверг, 28 ноября 2013
В спорах рождаются папоротники.
Здравствуй, Аня, я твой ресурс и для меня ты моя прогнившая часть. Тебя не просто нет,ты гнилая.
В спорах рождаются папоротники.
Хлебом не корми, дай душевно обнажиться.
среда, 27 ноября 2013
В спорах рождаются папоротники.
Чертовы влюбленности,ну почему вы такие? безнадежные, глупые, мешающие. И в то же время светлые, ресурсные, теплые... приятные.
Каждая из вас что-то мне давла. И это так чудесно!
Каждая из вас что-то мне давла. И это так чудесно!
вторник, 26 ноября 2013
В спорах рождаются папоротники.
Что еще тебе рассказать? Надо жить у моря, мама, надо делать, что нравится, и по возможности ничего не усложнять; это ведь только вопрос выбора, мама: месяцами пожирать себя за то, что не сделано, упущено и потрачено впустую – или решить, что оставшейся жизни как раз хватит на то, чтобы все успеть, и приняться за дело; век пилить ближнего своего за то, какое он тупое неповоротливое ничтожество – или начать хвалить за маленькие достиженьица и победки, чтобы он расцвел и почувствовал собственную нужность – раз ты все равно с ним, и любишь его, зачем портить кровь ему и себе? Говорить «конечно, ты же бросишь меня», и воскликнуть торжествующе «так я и знала!», когда бросит, - или не думать об этом совсем, радоваться факту существования вместе, делать вместе глупости и открытия и не проедать в любимом человеке дыру по поводу того, что случится или не случится? Всегда говорить «я не смогу», «глупо даже начинать» - или один раз наплевать на все и попробовать? И даже если не получится – изобрести другой способ и попробовать снова? Считать любого, кто нравится тебе, заведомо мудаком и садистом, складывать руки на груди, язвить, ухмыляться, говорить «переубеди меня» - или один раз сдаться и сказать «слушай, я в ужасе оттого, сколько власти ты имеешь надо мной, ты потрясающий, мне очень страшно, давай поговорим»? Быть всегда уперто-правым, как говорит Алена, и всем в два хода давать понять, кто тут босс – и остаться в итоге в одиночестве, в обнимку со своей идиотской правотой – или один раз проглотить спесь, прийти мириться первым, сказать «я готов тебя выслушать, объясни мне, что происходит»? Раз уж ты все равно думаешь об этом днями напролет? Быть гордым и обойденным судьбой, Никто-Меня-Не-Любит-2009 – или глубоко вдохнуть и попросить о помощи, когда нужна, - и получить помощь, что самое невероятное? Ненавидеть годами за то, как несправедливо обошлись с тобой – или, раз это так тебя мучает, один раз позвонить и спросить самым спокойным из голосов «слушай, я не могу понять, почему»? Двадцать лет убиваться по ушедшей любви – или собрать волю в кулак, позволить себе заново доверяться, открываться, завязать отношения и быть счастливым? Во втором гораздо больше доблести, на мой взгляд, чем в первом, для первого вообще не требуется никаких душевных усилий. Прочитать про себя мерзость и расстроиться на неделю – или пожать плечами и подумать, как тебе искренне жаль написавшего? Страдать и считать, что мир это дрянная шутка Архитектора Матрицы, тыкать в свои шрамы как в ордена, грустно иронизировать насчет безнадежности своего положения – или начать признаваться себе в том, что вкусное – вкусно, теплое – согревает, красивое – заставляет глаз ликовать, хорошие – улыбаются, щедрые – готовы делиться, а не все это вместе издевка небесная, еще один способ тебя унизить? Господи, это так просто, мама, от этого такое хмельное ощущение всемогущества – не понимаю, почему это не всем так очевидно, как мне; все на свете просто вопрос выбора, не более того; не существует никаких заданностей, предопределенностей, недостижимых вершин; ты сам себе гвоздь в сапоге и дурная примета; это ты выбрал быть жалким, никчемным и одиноким – или счастливым и нужным, никто за тебя не решил, никто не способен за тебя решить, если ты против. Если тебе удобнее думать так, чтобы ничего не предпринимать – живи как жил, только не смей жаловаться на обстоятельства – в мире, где люди покоряют Эвересты, записывают мультиплатиновые диски и берут осадой самых неприступных красавиц, будучи безвестными очкастыми клерками – у тебя нет права говорить, будто что-то даже в теории невозможно. Да, для этого нужно иметь волю – нужно всего-то выбрать и быть верным своему выбору до конца; только-то. Вселенная гибкий и чуткий материал, из нее можно слепить хоть Пьяцца Маттеи, хоть район Солнцево – ты единственный, кто должен выбрать, что лепить. Я считала, что это с любыми материальными вещами работает, только не с людьми; хочешь денег – будут, славы – обрушится, путешествий – только назначь маршрут; но события последних недель доказывают, мама, что с людьми такая же история, будь они трижды холодными скалами, колючими звездами – просто перестань считать их колючими звездами и один раз поговори, как с самим собой, живым, теплым и перепуганным – вот удивишься, как все изменится.
(с)
В спорах рождаются папоротники.
Отпусти, отпусти, отпусти. Вселенная говорит. Можешь плакать как только последний ребенок уйдет, можешь кататься ночью на качелях под дождем. Но отпусти. Расправь плед, что скомкан ночью под одеялом, выпрями спину и иди.
"Время понять, что ты больше не нужен". Время принять. Наверное, это такой уровень.
Только вот я что-то подозреваю провал...
понедельник, 25 ноября 2013
00:12
Доступ к записи ограничен
В спорах рождаются папоротники.
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра
суббота, 23 ноября 2013
В спорах рождаются папоротники.
Больше всего на свете мне хочется исчезнуть. Раствориться, испариться. Улететь, лопнуть. Провалиться, сгнить.
В спорах рождаются папоротники.
Дом престарелых
С десяти лет я боялся попасть в дурдом или в дом престарелых.
Не попасть в дурдом было просто. Надо было всего лишь хорошо себя вести, слушаться старших и не жаловаться, никогда не жаловаться. Тех, кто жаловался на плохую еду или возмущался действиями взрослых, время от времени отвозили в дурдом. Они возвращались тихими и послушными, а по ночам рассказывали нам страшные истории про злых санитаров.
В дом престарелых попадали все, кто не ходил. Ни за что, просто так. Избегали дома престарелых только те, кто мог получить профессию. После окончания школы умные выпускники поступали в институты, те, кто попроще, – в техникумы или училища. В институты поступали только самые старательные и одаренные ученики. Я учился лучше всех. Но я не был ходячим.
Иногда после окончания школы неходячего забирали домой родственники. У меня родственников не было.
* * * После того как я узнал, что в определенный день меня отвезут в это страшное место, положат на койку и оставят умирать без еды и ухода, для меня все изменилось. Учителя и воспитатели перестали быть авторитетными и мудрыми взрослыми. Очень часто я слушал учителя и думал, что, возможно, именно этот человек отвезет меня умирать.
читать дальше
Не попасть в дурдом было просто. Надо было всего лишь хорошо себя вести, слушаться старших и не жаловаться, никогда не жаловаться. Тех, кто жаловался на плохую еду или возмущался действиями взрослых, время от времени отвозили в дурдом. Они возвращались тихими и послушными, а по ночам рассказывали нам страшные истории про злых санитаров.
В дом престарелых попадали все, кто не ходил. Ни за что, просто так. Избегали дома престарелых только те, кто мог получить профессию. После окончания школы умные выпускники поступали в институты, те, кто попроще, – в техникумы или училища. В институты поступали только самые старательные и одаренные ученики. Я учился лучше всех. Но я не был ходячим.
Иногда после окончания школы неходячего забирали домой родственники. У меня родственников не было.
* * * После того как я узнал, что в определенный день меня отвезут в это страшное место, положат на койку и оставят умирать без еды и ухода, для меня все изменилось. Учителя и воспитатели перестали быть авторитетными и мудрыми взрослыми. Очень часто я слушал учителя и думал, что, возможно, именно этот человек отвезет меня умирать.
читать дальше
В спорах рождаются папоротники.
Грешница
Дом престарелых. День перетекает в ночь, ночь плавно переходит в день. Времена года сливаются, время уходит. Ничего не происходит, ничего не удивляет. Одни и те же лица, одни и те же разговоры. Только иногда хорошо знакомая реальность встрепенется, взбунтуется и выдаст что-нибудь совсем необычное, не укладывающееся в простые и привычные понятия.
Она жила в интернате всегда, кажется, со дня его основания. Скромная и тихая, маленький человек в большом и жестоком мире. Маленькая женщина. Рост ее не превышал роста пятилетнего ребенка. Маленькие ручки и ножки были непрочно скреплены хрупкими суставами, так что ходить она не могла. Лежа лицом вниз на низенькой платформе с подшипниками, ножками она отталкивалась от пола, так и передвигалась.
Работала эта женщина в цехе ритуальных услуг. Был такой цех при нашем скорбном доме. Украшения на гроб, венки из искусственных цветов и прочую похоронную мишуру делали интернатовские бабушки почти для всех покойников небольшого городка. Венки можно бы заказать и в мастерской при кладбище, но, по общему мнению, венки там были дороже, делали их кое-как, без должного почтения к столь деликатным и значимым предметам. Год за годом она скручивала из цветной бумаги аккуратненькие цветочки, вплетала их в кладбищенские венки – почтительное выражение трогательной заботы о мертвых.
Никто не обижал несчастную, сотрудники интерната не замечали ее медленно ползущую по коридору тележку, помощи она не просила, до туалета и столовой добиралась сама. Буйные алкаши, время от времени терроризирующие всех обитателей богадельни, не решались трогать беззащитное существо.
Так и жила она. Днем скручивала цветочки для покойников, по вечерам вязала кружевные салфеточки или вышивала гладью. Изо дня в день, из года в год. Нормально жила. Небольшую комнатку она постепенно приспособила под свои скромные размеры. Матрац на полу, низенький столик, кукольный стульчик, кружевные салфетки и вышитые подушечки.
Долго жила, слишком долго. Далеко за сорок перевалило бабушке. Зажилась. После очередного собрания решило начальство, что пора ее уже переводить на третий этаж. Обычное плановое мероприятие. Нормальный темп работы хорошо организованной машины. А на третьем этаже ее положат на обычную, большую кровать в комнату с тремя доходягами и оставят медленно умирать. Отберут единственное ее достояние – свободу самостоятельно себя обслуживать.
Тихо прожила она всю свою долгую жизнь, никогда ничего у начальства не просила, а тут внезапно стала записываться на прием к директору. Часами сидела в очередях, а дождавшись своего законного права, слезно просила не выселять из комнатки, умоляла позволить ей дожить свой век в привычной обстановке. Ее неизменно выслушивали, неизменно отказывали, а позже и вовсе стали гнать из очереди на прием.
В ночь перед намеченной датой переселения она повесилась на дверной ручке. Грешница.
Она жила в интернате всегда, кажется, со дня его основания. Скромная и тихая, маленький человек в большом и жестоком мире. Маленькая женщина. Рост ее не превышал роста пятилетнего ребенка. Маленькие ручки и ножки были непрочно скреплены хрупкими суставами, так что ходить она не могла. Лежа лицом вниз на низенькой платформе с подшипниками, ножками она отталкивалась от пола, так и передвигалась.
Работала эта женщина в цехе ритуальных услуг. Был такой цех при нашем скорбном доме. Украшения на гроб, венки из искусственных цветов и прочую похоронную мишуру делали интернатовские бабушки почти для всех покойников небольшого городка. Венки можно бы заказать и в мастерской при кладбище, но, по общему мнению, венки там были дороже, делали их кое-как, без должного почтения к столь деликатным и значимым предметам. Год за годом она скручивала из цветной бумаги аккуратненькие цветочки, вплетала их в кладбищенские венки – почтительное выражение трогательной заботы о мертвых.
Никто не обижал несчастную, сотрудники интерната не замечали ее медленно ползущую по коридору тележку, помощи она не просила, до туалета и столовой добиралась сама. Буйные алкаши, время от времени терроризирующие всех обитателей богадельни, не решались трогать беззащитное существо.
Так и жила она. Днем скручивала цветочки для покойников, по вечерам вязала кружевные салфеточки или вышивала гладью. Изо дня в день, из года в год. Нормально жила. Небольшую комнатку она постепенно приспособила под свои скромные размеры. Матрац на полу, низенький столик, кукольный стульчик, кружевные салфетки и вышитые подушечки.
Долго жила, слишком долго. Далеко за сорок перевалило бабушке. Зажилась. После очередного собрания решило начальство, что пора ее уже переводить на третий этаж. Обычное плановое мероприятие. Нормальный темп работы хорошо организованной машины. А на третьем этаже ее положат на обычную, большую кровать в комнату с тремя доходягами и оставят медленно умирать. Отберут единственное ее достояние – свободу самостоятельно себя обслуживать.
Тихо прожила она всю свою долгую жизнь, никогда ничего у начальства не просила, а тут внезапно стала записываться на прием к директору. Часами сидела в очередях, а дождавшись своего законного права, слезно просила не выселять из комнатки, умоляла позволить ей дожить свой век в привычной обстановке. Ее неизменно выслушивали, неизменно отказывали, а позже и вовсе стали гнать из очереди на прием.
В ночь перед намеченной датой переселения она повесилась на дверной ручке. Грешница.
(с)
00:16
Доступ к записи ограничен
В спорах рождаются папоротники.
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра